Российское правительство продолжает работать над законопроектом о налоге на сверхприбыль, который прошел уже первое чтение в Думе в конце июня. Как оценить в целом это законодательство?
Причины появления самой идеи просты: на фоне беспрецедентных санкций и падения, как следствие, нефтегазовых доходов бюджета (примерно в два раза) правительство вынуждено искать дополнительные источники дохода. Изначально предполагалось, что бизнес, получивший повышенную прибыль в предыдущие годы, немножко раскошелится в добровольном порядке на примерную сумму, обозначенную правительством. Но потом возникли (не без оснований) опасения, что такой добровольный взнос будет воспринят на Западе как повод наложить дополнительные санкции на тех, кого они еще не коснулись в полной мере, «за поддержку Российского государства». Поэтому остановились на единоразовом налоге — мол, «нас заставили».
Аналоги таких сборов встречаются на том же Западе — либо в ситуации военного времени, либо на фоне бюджетных трудностей. Изначально были обозначены и прикидочные размеры дополнительных доходов в бюджет от такого windfall tax (переводят как «необоснованная, случайная, «ветром принесенная» прибыль») — около 300 млрд рублей. Честно говоря, по истечении нескольких месяцев после того, как эта цифра появилась, возникают большие сомнения в том, что дополнительные доходы в таких размерах могут стать именно «спасительными» для бюджета, хотя, конечно, лишними никакие деньги не бывают. Но что такое 300 млрд по сравнению с бюджетным дефицитом по итогам первого полугодия в размере почти 2,6 трлн рублей (в целом на 2023 год запланирован дефицит в размере около 2,9 трлн рублей). Что слону — дробина, около 10% дефицита. Однако, во-первых, видимо, правительству важно отстоять сам принцип — и отработать его на практике. Совершенно нельзя ведь исключать, что в случае сохранения и тем более усугубления бюджетных проблем, налогообложение сверхприбыли может стать довольно регулярной процедурой.
Во-вторых, пока нет все-таки намерения действовать чересчур решительными методами «продразверстки», а есть понимание и готовность «войти в положения» отдельных компаний и отдельных отраслей. Поэтому еще до принятия закона началась работа над «исключением из правил», с учетом сложившихся на сегодня в экономике. Хотя в российских условиях создание системы исключений из правил всегда чревато возникновением длинной очереди просителей дополнительных исключений и для себя тоже — потому что «ну войдите же в наше положение».